этот рассказ уже выкладывался в моем дневнике, но тут еще не засвечен.
выкладываю сюда по просьбе уже фанатов.
Патент на интригу.
читать дальшеКомната, окутанная полумраком. На круглом стеклянном столике в центре комнаты - две длинные витые зеленые свечи в тяжелых бронзовых подсвечниках и зеркало. Пахнет корицей и топленым воском. За столом, друг напротив друга - двое. Пламя подрагивает, создает на лицах сплошное движение света и тени, отчего почти невозможным кажется разобрать черты. Случайным всплеском в бездонной тишине шелестит голос, задающий вопрос.
- … с тебя ответ на следующий вопрос! Как Блейзу и Фионе удалось сграбастать тебя, такого осторожного и мудрого, и упечь в Хрустальную башню? А?
- Дейрдре, извини, не могу удержаться: меня прёт. Похоже, у меня открылся талант фантаста на почве "хронизации", подкрепленный благоприобретенным раздвоением личности. Мой подопытный мистер Хайд яростно рвется на свободу, а я - фонтанирую. Ловлю за хвост демона умозаключений. Раскусываю загадку Гусеницы-наркоманки, нырнув с разбега в кроличью нору. Я только теперь понял, насколько неординарным разумом и фантазией обладал человек, известный как Роджер Джозеф Желязны. Нет, скорее, он был даже не человек, а…
Колеблющийся свет на мгновение становится ярче, выхватывая из тьмы очертания отвечающего, приносит ощущение пламенно-рыжего и травянисто-зеленого, и гаснет, оставляя неподвижные фигуры в полной темноте. Голос меняется, вибрирует, приобретая иные обертона и иронично-самодовольную интонацию:
- Хе! Джокер, заткнись, сделай одолжение! Не с твоим плоским умишком рассуждать о высоком в литературе. Что касательно Роджера: семье следовало найти более отстраненного наблюдателя на роль летописца. Эта его манера написания семейных хроник от первого лица - как чужая дурная привычка - режет слух, мозолит глаз, создает нервозность в атмосфере и достойна порицания. Текст хроник крайне субъективен: мироощущение, способ мышления и методы действий Корвина поданы как единственно правильные. Догмы! Аксиомы! Нерушимые постулаты! Скрижали божьи!... Если бог зовется мировоззрением, то дьявол - умозаключением. Эта истина, избитая до полусмерти, торчит изо всех щелей его сомнительного опуса. Автор в своих домыслах забредает в такие дебри, что искажаются неоспоримые факты. Но мы-то все представляем истинное положение дел и знаем, кто есть кто на данном отрезке семейной истории.
Ощути правду, сестрица, сравни ее с фальшью высшей пробы, и - уверен, ты почувствуешь разницу. Только не такой уж я мудрый и осторожный, как оказалось…
Итак, все по порядку: последовательно и обстоятельно, с нужными акцентами…
Я узнал об этом месте от Джасры. Это была, своего рода, наша маленькая семейная тайна. Удобное укрытие для тайных магических экспериментов и идеальное убежище, где можно отсиживаться достаточно долго, не рискуя быть обнаруженным фамильными спецсредствами...
Снаружи доносился шорох дождя. Глядя сквозь кобальтовый витраж на расплывчатые очертания мира, я старался позаимствовать в лазурной глубине стен несколько капель ледяного синего спокойствия для своего разъяренного самолюбия. Выходило скверно. Я отсиживался здесь уже несколько часов, изобретая очередную стратегию. Сам факт того, что мне приходится делать это, вызывал раздражение. События последнего времени слишком часто не соответствовали первоначальным договоренностям. Наша коалиция, казавшаяся достаточно веской силой, некоторое время назад обнаружила тенденцию к расколу. Теперь все мчалось по наклонной, словно лавина, набирая мощь и скорость. И, самое худшее то, что у моих сообщников в отношении меня, похоже, завелись серьезные намерения радикального толка…
Я поднял с пола камень размером с куриное яйцо и со всей силы швырнул в ультрамариновую стену, устроив Ниагару мелких осколков.
Объявив законным наследником пропавшего без вести Корвина, отец поставил под удар себя самого. Все мы, братья и сестры, имели одинаково выраженную тягу к власти, и те ужасные вещи, о которых он высказал Эрику за приснопамятным ужином, вовсе не были приступом старческой раздражительности. После исчезновения Корвина в семье, действительно, участились разговоры о порядке престолонаследия, и наметилось несколько коалиций потенциальных заговорщиков. Вслух об этом не говорили, но дух переворота витал в воздухе.
Наш план был менее прямолинеен и требовал более длительной подготовки, чем план Эрика - Фиона, предложившая его, предпочитала витиеватые решения. Вступив во взаимовыгодный сговор с Дворами, мы получали возможность, обойдясь малой кровью, удалить отца с глаз долой. В этом заключалась гениальность нашей стратегии, но, в то же время и слабое звено всего предприятия. С одной стороны, мы легко избавлялись от папаши и получали возможность узурпировать трон, посадив на него Блейза, с другой стороны, Дворы могли диктовать нам, в плане оплаты за услуги. По нефиксированной таксе. Впрочем, тогда это не представлялось столь важным.
В то время как Фиона искала подходы к Дворкину, а Блейз занимался набором и оснащением подходящей армии для героического освобождения Амбера, я проходил курс совершенствования Искусства при Дворах: требовалось уточнить некоторые технические детали и дополнить теоретические познания, прежде чем приступать к основному делу. Кандидатуру на заклание мы нашли заранее: маловероятно, чтобы о такой фигуре, как Мартин, кто-то в семье сильно обеспокоился. Отец его, беспечный прожигатель жизни, умело разыгрывал непричастность, делая вид, что о существовании отпрыска слыхом не слыхивал. Правда, чтобы разыскать племянника, пришлось изрядно потрудиться. Бенедикта, который, казалось, что-то заподозрил, расспросить оказалось особенно трудным, я вынужден был наврать с три короба, чтобы выудить у него нужную информацию. Несмотря на все усилия, Мартина воочию я не нашел: Карту пришлось создавать по словесному портрету, попутно припоминая хитрую физиономию Рэндома. Моя безнадежная попытка оказалась удачной.
В назначенный день мы: я, Фиона и Блейз, тянули жребий. Фиона словчила при жеребьевке, как мне показалось, однако, проверить это подозрение не представлялось возможным. Как бы то ни было, вся грязная работа легла на мои плечи. Кровь Мартина произвела желаемый эффект: часть Лабиринта оказалась нарушенной. Помешательство Дворкина, правда, в наши планы не входило, но и не мешало: все равно Фионе не удалось выведать у него ничего существенного.
Отец, как мы и предполагали, крайне озаботился фактом поломки Лабиринта. У них с Дворкиным произошел весьма неприятный разговор на эту тему, приведший обоих в бешенство, а на следующий день Дворкин исчез. Оберона, казалось, это ничуть не обеспокоило. Отец засел за манускрипты, как он пояснял, в надежде отыскать средство для ремонта, торчал в библиотеке круглосуточно, но, по-видимому, безуспешно. При таком положении дел сдать отца хаоситам труда не составило и хитрости большой не потребовало - я, можно сказать, вручил его лично, как особо ценную посылку, что неожиданно вызвало у Фионы рецидив столь редкого для нашего семейства чувства, как совесть: она устроила сцену, при молчаливой поддержке Блейза. Но обратного пути не было. Наши союзники сообщали, что им, вероятно, потребуется некоторое время, чтобы как следует, занять Бенедикта собственными проблемами, поэтому приход легионов под стены Амбера отложится. Впрочем, мы пока не торопились. Блейз продолжал собирать войско, а я, тем временем, занялся Кейном, как возможным союзником. Заручившись его поддержкой, мы могли ограничиться бескровным переворотом и, таким образом, избавиться от необходимости заигрывать с хаоситами. Блейза, к примеру, не устраивала перспектива аннексий части Тени, которую с нас потребовали в качестве платы за трон. Если честно, и у меня эта идея восторга не вызывала, но надо было как-то действовать.
И тут наши планы начали рушиться как карточный домик. Вопреки нашим чаяниям, Кейн и Джулиан присягнули Эрику, который всенародно объявил себя протектором. Я оказался в очень щекотливом положении. Меня посадили под домашний арест, установив круглосуточное наблюдение, с целью установить личности моих сообщников, но благодаря Стражу мне удалось обойти их соглядатаев. Фиона и Блейз изображали бурную деятельность, но на поверку, действовали крайне вяло, без того энтузиазма, который каждый из нас проявлял в начале этой затеи. Пока - формально - мы оставались союзниками, но, похоже, они собрались затеять собственную игру, без моего участия. Таким образом, в скором времени я рисковал остаться один на один с векселями хаоситов, первоначальным, заранее проваленным планом и проблемами, за этим последовавшими.
Находясь под арестом, я отметил одну интересную деталь: на тот момент Эрик питал к Флоре подозрительно сильные братские чувства, чего за ним раньше не замечалось. Тем более это казалось странным, учитывая то, что Флора почти безвылазно сидела в одной из Теней, утверждая, что ей там очень нравится. Меня заинтриговал этот парадокс и, выждав удобный случай, я расспросил Флоримель о подробностях жизни в Тени. Услышанное произвело на меня потрясающее впечатление, я не знал, радоваться мне или огорчаться. Когда-то я сам безуспешно пытался разыскать братца в Тенях, однако, возвращение законного наследника именно сейчас пришлось весьма некстати. Во всяком случае, сложившееся положение требовало немедленных действий с моей стороны, вне зависимости, играю я в команде или один. Я нашел Корвина, который, действительно, начал кое-что вспоминать. Во всяком случае, меня он узнал. Пришлось устроить ему легкую черепно-мозговую травму. Затем я сдал его санитарам, настояв на проведении радикального метода лечения запущенной шизофрении. Я регулярно справлялся у лечащего врача о состоянии больного брата - к моему неудовольствию, ремиссии продолжались недолго. Я уже подумывал, не стоит ли уговорить доктора на развязку из "Гнезда кукушки", но тут заинтересовались мною самим. Меня подкараулили возле Портеровской лечебницы. Действовали очень грубо: напали сзади втроем, попытавшись накинуть мешок на голову, но, применив свои способности, мне удалось ускользнуть. Я узнал нападавших: теневые боевички Блейза изрядно намозолили мне глаза при встречах с братом - в последнее время он завел привычку брать с собой телохранителей.
Как назло, Корвин сбежал из клиники буквально на следующий день, искусно скрыв "обострение". Я с легкостью установил его местонахождение и выбрал удобное место для покушения. Несколькими выстрелами я отправил автомобиль Корвина в озеро, и решил убедиться, что дело сделано. Факт его живучести меня озадачил. Пачкаться кровью особенно не хотелось. Стоя над ним, я ожидал возвращения Корвина в сознание, чтобы выяснить, кем он считает себя в данный момент. Полицейская сирена послышалась очень некстати. Я кое-как отвертелся от детального заполнения протокола и поспешил скрыться, благо, лошадь оставил в кустах неподалеку. Свернув за поворот, и проскакав метров сто, я вознамерился уйти в Тени. Внезапно что-то сверкнуло в воздухе, а моя лошадь споткнулась и рухнула, чуть не придавив меня. Вскочив на ноги, я успел заметить, как за камнями промелькнула рыжеволосая фигура. Женская. Из правой глазницы моей лошади торчал арбалетный болт. Перспектива заработать такой же в собственный лоб - не из соблазнительных. Не раздумывая долго, я перенесся к голубой пещере.
"Ну, что ж, " - думал я, - "пусть Блейз играет как ему нравится, нарушая соглашения и пытаясь избавиться от любого, в ком видит потенциального конкурента, посмотрим, сможет ли он выдержать реальную конкуренцию со мной." Прав я имел не меньше, а его самонадеянность меня порядком утомила. Любопытно было бы увидеть, как они с Фионой будут восстанавливать повреждение, нанесенное Лабиринту. Без меня они вряд ли бы преуспели в этом начинании. Воистину, нет вещи в этом мире более ценной, чем информация.
Итак, я имел в наличии двух бывших союзников, жаждущих моей крови, двусмысленный договор с Дворами, Эрика, которого уже сложно убедить в моей лояльности, и живого законного наследника, возможно пребывающего в здравом уме. Чтобы разделаться с этими проблемами, необходимо было достать Судный Камень, и сделать это как можно скорее. Я знал, что Камень где-то в замке: отец взял с собой подделку. Наших - вернее, уже моих - союзников этот факт, помнится, раздосадовал и озадачил. Возможно, Камень у Эрика. Но его не пойдешь и не расспросишь. Камень спрятан, настолько хорошо, что я не могу дистанционно установить его местонахождение, а беспрепятственно обыскать замок сейчас я не полномочен. Срочно требовался новый незапятнанный союзник.
Тех, кто в данный момент находился при дворе, можно было сразу исключить. Ты, Дейрдре, конечно, Эрика ненавидела, но с тобой не стоило связываться только из-за Корвина, в отношении которого я терзался смутными догадками. Ллевелла - нейтральна как Швейцария и вполне довольна своим нынешним положением. Рэндом… клюнет на регентство, но - слишком далеко от дома, слишком ненадежен и будет задавать слишком много вопросов. Далт… непригоден для дворцовых интриг. Оставались только Делвин и Санд.
Сын Харлы, пожалуй, мог стать идеальным союзником. Во-первых, он имел старые счеты с Амбером, во-вторых, он, похоже, обладал кое-какой тайной информацией и средствами, представляющими для меня практический интерес, судя по его странным связям с Дворами и игрой в Зазеркалье. У нас были сходные интересы в прошлом. Я много раз встречался с Делвином, после того как они с сестрой покинули Колвир, и нам удалось сохранить некое подобие дружеских отношений. Я предполагал, он не откажет себе в удовольствии увидеть Амбер стертым в порошок, приняв личное участие в процессе. Несмотря на то, что прошло два века с момента ссоры. Я достаточно хорошо знал брата: Делвин не относился к людям, чьи чувства не выносят испытания временем…
Дождь, похоже, кончился. Поднявшись наверх, я наладил контакт. Ответ пришел, но не сразу, как если бы собеседник мой находился на краю мира. Воздух заискрился перламутром, и в радужном ореоле передо мной возник недовольный Делвин. Возможно, я оторвал его от важного занятия.
- Брэнд, ты как всегда… вовремя, - проворчал он.
- Извини, что отрываю… Делвин, ты не смог бы уделить мне полчасика? Есть одно важное дело, обсуждение которого не терпит отлагательства.
- Насколько важное?
- Важнее не бывает. И стоит слишком дорого, чтобы обсуждать его по карте.
Делвин кивнул и протянул руку. Я втянул его к себе.
Мы спустились в пещеру. Делвин с интересом изучал стены.
- Любопытное местечко…
- Точно! - я сотворил два стакана для бренди и разлил конъяк.
- Так что там у тебя?
- Давай сначала пригубим сей напиток богов, а потом будем обсуждать дела. В знак нашей дружбы, - я протянул ему стакан. Делвин оглядел его, пожалуй, чрезмерно внимательно, и незаметно понюхал. Я засмеялся:
- Не бойся, не отравлен, - и отпил первым. Семейная традиция, что поделаешь…
Далее я вкратце изложил свои соображения, добавив в них немного больше откровенности, чем делал обычно. На этого брата можно было положиться.
Делвин некоторое время молчал, разглядывая золотое колечко на дне стакана, потом изрек:
- Я ожидал, что ты предложишь нечто подобное. Может, даже и к счастью, что ты обратился именно ко мне: мы можем быть достаточно откровенны друг с другом, так как интересы наши вряд ли пересекутся. Но вот, что я скажу тебе, братец, все эти игры с Камнем крайне опасны. В первую очередь, для тебя самого. Кроме того, подобные упражнения могут нанести непоправимый урон существующему мироустройству, если не соблюсти до конца все правила. А у тебя, возможно, неполная информация.
- Почему ты так решил?
- Имею основания полагать, по некоторым причинам. Во Дворах тоже не все гладко.
Я озадачился.
- Ты хочешь сказать, меня надувают?
Он кивнул:
- Определение не совсем точное, но что-то вроде того. Я некоторым образом имею отношение к поддержанию справедливости и паритета сил, поэтому немного разбираюсь в интересующем тебя вопросе и смогу тебя просветить, если потребуется, - он задумчиво покатал стакан между ладонями. - Но для этого, действительно, нужно Око.
- Так ты согласен?
Делвин покачал головой.
- Не знаю. Мне нужно хорошо обдумать это. Мотивации, например. Что я получу, согласившись? Помимо возможной медали героя посмертно, - он усмехнулся.
- Хм… Во-первых, получишь Амбер без Оберона, во-вторых - лояльного к тебе короля и вид на регентство, а в-третьих - что следует из сути сговора - восстановление нарушенного равновесия... По твоим стандартам, если ты сказал мне правду насчет секретной информации. Устраивает такой расклад?
- Вполне. Но, извини, мне, действительно, надо подумать. Я скоро свяжусь с тобой через карту. Спасибо за чудный конъяк, - Делвин вручил мне свой стакан, сотворил из гладкого участка стены зеркало и шагнул в него. Сомкнувшаяся за ним поверхность потемнела, и зеркало истаяло, обнажив стену цвета берлинской лазури. Любопытный фокус…
Я потратил полдня, пытаясь разыскать Корвина в обход полиции, обзванивая приемные отделения клиник, включая психиатрические. Результат, скорее, осложнил дело, чем что-то прояснил. Карла Кори, найденного на месте автокатастрофы два дня назад выписали под расписку. Со слов регистратора, его забрала сестра. Последнее заставило меня нервничать больше, чем факт выживаемости старшего брата. На меня обрушился ливень противоречивых догадок и предположений относительно личности этой сестры и причин, по которым ей понадобился Корвин.
Я снова перенесся к своему убежищу. Установив контакт с союзниками во Дворах, я сообщил им, что планы изменились и необходимо пересмотреть соглашение. Они восприняли это известие, на удивление, спокойно, введя мне в уши приторно-коммерческий бред о том, что со мной всегда приятно работать. После этого разговора остался неприятный осадок, вроде ощущения недоговоренности или подмены понятий. Мерзкое чувство. Похоже, Делвин прав, и меня используют. И до того - использовали.
Возникший из радуги Делвин оторвал меня от этих безрадостных мыслей:
- Я готов к обсуждению твоего вопроса.
- А ты научишь меня когда-нибудь твоим штучкам с зеркалами?
Впрыгнув ко мне, он улыбнулся:
- Если будешь хорошо себя вести.
Мы спустились в пещеру.
- Так ты согласен?
- Скорее да, чем нет. Кстати, ты не против, если я приглашу к обсуждению еще кое-кого?
- Например?
- Например, человека, весьма заинтересованного в благоприятном исходе данного предприятия. Заинтересованного в восстановлении равновесия. Человека, хорошо знакомого с Силами. Человека, который не потребует для себя лично ничего, кроме понимания и формальной благодарности за оказанную услугу.
- А без этого твоего бескорыстного гения никак нельзя обойтись?
Делвин хмыкнул:
- Думаю, непросто придется.
Я задумался. Предложение выглядело крайне заманчиво, но в такой же мере подозрительно. Какого дьявола он там еще задумал? Поколебавшись немного, я утвердительно кивнул:
- Ладно. Приглашай своего… союзника.
Делвин подошел к гладкой стене и сотворил зеркало. За темным стеклом мутными контурами проступил силуэт. Делвин протянул руку в зеркало, и перед моим изумленным взором явилась не менее изумленная Фиона.
- Делвин, ты - подлец! - она уничтожающе посмотрела на Делвина.
- Ты с ума сошел! - вырвалось у меня. Такого поворота я никак не ожидал. Все правильно: доверчивость должна иметь определенные пределы. Тем более что, несмотря на кажущуюся удаленность от проблем семьи и давнюю вражду с Амбером, в жилах Делвина тоже течет кровь Оберона.
- Извините, дорогие родичи, пришлось устроить вам очную ставку, - развел руками Делвин Справедливый и довольно ухмыльнулся. - Вы между собой сначала договоритесь, выясните, кто прав, а кто виновен, и только потом ищите союза со мной. И я еще подумаю, стоит ли помогать кому-то из вас. Ваши совместные деяния значительно сместили равновесие древних сил, и, благодаря вам, дел у меня прибавилось. Дел, поважнее принадлежности трона Янтарного Королевства. Прощайте! - он скрылся в зеркале.
Фиона вся подобралась как кошка перед прыжком и, шипя, запустила в меня огненным шаром. Я ловко увернулся:
- Хочешь поиграть в салочки? Ладно.
Я со всех ног кинулся бегом по узкому тоннелю. Фокус с телепортацией не сработает, пока я не добегу до выхода. Фиона послала мне вслед еще один шар, который с грохотом взорвался у меня над головой, осыпав дождем синих обломков. Я бежал, не сбавляя скорости, проклиная себя за то, что последнее время так беспечно отношусь к защитным заклинаниям. Мне даже не было чем ей ответить, а арбалет остался в пещере.
Я почти достиг цели, когда послышался тоненький свист. Я наткнулся на незримое препятствие и рухнул, спеленатый по рукам и ногам, больно ударившись плечом. Я начал выпутываться из невидимой сети, с превеликим трудом мне удалось освободить руку, но по коридору уже грохотали, приближаясь, тяжелые шаги. Надо мной склонились две гнусные рожи теневых боевичков Блейза. Я успел свободной рукой вмазать одному между глаз, а второго хорошенько пнул связанными ногами, так что тот с размаху впечатался головой в стену, и попытался, было, высвободить еще хотя бы одну конечность, но тут подоспел третий, который не стал церемониться, и двинул мне в живот ногой. Я скорчился от боли.
Фиона возвышалась надо мной как Артемида в момент триумфа.
- Ты всегда таскаешь с собой взвод телохранителей? - выдавил я.
Она чарующе улыбнулась.
- Нет, но для любимого брата делаю исключение.
Телохранители воскресли, и навалясь на меня втроем, начали упаковывать в мешок. Фиона смеялась. Я яростно сопротивлялся, и, когда им надоело возиться, одна из проклятых тварей ударила меня по голове чем-то тяжелым.
Я пришел в себя, лежа лицом вниз на чем-то вроде соломы. Окружающее плавно перемещалось влево при малейшем движении глазами, в голове гудел набат, слегка тошнило. Попытка помотать головой вызвала усиление тошноты. Застонав, я прикрыл глаза и перевернулся на спину. Послышалось металлическое бряцанье, и я ощутил оковы на ногах. Проклятье! Попытка переместиться приведет к тому, что я останусь без обеих ног. Ноги-то, конечно, отрастут, только мне они нужны сейчас как никогда. Кстати, о перемещениях… Я мысленно потянулся к Стражу. Пришел очень слабый ответ. Скверно.
Послышался смешок. Я открыл глаза.
Фиона сидела рядом на складной табуретке, скрестив руки на груди, и внимательно изучала меня, чему-то улыбаясь. Мне захотелось размазать эту улыбку по ближайшей стене. За неимением такой возможности, я выплеснул в нее весь свой запас желчи:
- Я потрясен! Какое лицемерие, какая неслыханная жестокость, сестрица! А ведь ты так переживала по поводу несчастного Мартина. Признайся, это было дешевым спектаклем, чтобы показать мне какой я плохой. Почему ты не убила меня сразу? Ответь, я теряюсь в догадках…
Улыбка улетучилась. Зеленые глазищи Фионы вспыхнули, и она, наверное, испепелила бы меня взглядом, однако, словно спохватившись о чем-то, мгновенно овладела собой.
- Потому, что ты нужен нам живым, - мягко сказала она. - Потому, что ты кое-что знаешь, что нам тоже будет полезно узнать. За определенное вознаграждение, конечно. Скажешь, как исправить Лабиринт - выйдешь отсюда.
- Тебе, сестрица, информацию я не продам ни на каких условиях, - сказал я и повернулся к ней спиной.
- Ну, как знаешь. Посиди, поразмышляй о вечном, благо, времени у тебя будет предостаточно. Я тебя навещу через пару месяцев.
Она швырнула мне в спину шерстяное одеяло, лежавшее во время разговора у нее на коленях. Обернувшись, я увидел, как откатилась часть стены. Фиона исчезла, нырнув в открывшийся лаз. Затем стена вернулась на место, послышалось щелканье многочисленных запоров.
Над тем, как мне сбежать отсюда, лучше поразмыслить на свежую голову.
Я завернулся в одеяло. Погружаясь в сон, я подумал, о том, что Делвин мог бы подать заявку в патентное бюро на способ отлова амберских принцев.
(с) 2002-12-14.